11 марта 2014 года. ТрВ № 149, c. 7, «Ложный друг переводчика»  
Виктор Васильев, Михаил Цфасман, Лев Беклемишев, Наталия Демина

Виктор Васильев,
академик РАН, профессор факультета математики НИУ-ВШЭ:

Тема научных переводческих казусов очень популярна, так как все мы постоянно на этом спотыкаемся.

Вот, например, в русской топологической терминологии есть такие названия двух совершенно разных свойств топологических пространств: сепарабельность и отделимость. По-английски в первом случае пишется separable, а во втором — по имени изобретателя — Hausdorff (впрочем, по-русски это свойство тоже всё чаще поминают как хаусдорфовость). Естественно, при переводе с русского на английский частенько отделимые переводят как separable, и получается бред.

А в алгебре есть объект, по-английски называемый loops (буквально петли), который наши алгебраисты так и перевели как лупы. Может быть, это и к лучшему, потому что петли совершенно в другом смысле встречаются в топологии и теории представлений, а луп больше нигде нет, и не спутаешь.

Термин jet расколол использующих его российских математиков примерно поровну: в теории особенностей говорят струи, а специалисты по геометрической теории дифференциальных уравнений принципиально называют их джетами и даже воплотили свое неприятие слова струя в фамилии своего главного писателя http://cyclowiki.org/wiki/Джет_Неструев

С 1960-х годов основные советские математические журналы полностью переводились на английский язык, и особенности этих переводов первых примерно двадцати лет стали популярной темой для анекдотов. В классической ныне статье Д.Б. Фукса «Когомологии групп кос» математический термин косы был неожиданно понят как обозначение функции косинус и переведен как cosine group, после чего Дмитрий Борисович получил множество сочувственно-иронических вопросов, например, что такое группа sine.

Сейчас я с другими учениками В.И. Арнольда занимаюсь редактированием многотомного собрания его сочинений, выходящего в издательстве Springer. Во втором томе я отвечал за восемь статей, переведенных в те годы. После некоторых мучений я понял, что пять из этих переводов никакими усилиями не приводятся к виду, за который мне не будет стыдно до конца дней, и перевел их заново с начала до конца.

Эти добрые люди переводят расслоение (fiber bundle) как stratification, те же самые косы на этот раз были переведены как fibration, а слово косой (в комбинации кососимметричный) почему-то как piecewise. По -началу шпрингеровские издатели не верили, что всё неисправимо, но когда они увидели, что классик немецкой математики Carl-Ludwig Siegel упоминается в этом переводе как K.L. Zigel’ (и многократно цитируется этим способом), то всё же согласились полностью заменить эти переводы.

Конечно, с переводом имен отдельная песня. В свое время у нас переводили Лерэ (J. Leray) как Лерэя, Уитни (H. Whitney) как Уитнея, и даже Пьера Делиня (P. Deligne) обозвали Делигнем. Но всё это как-то со временем утряслось, и только A. Floer у нас переводится как Флоер, хотя дифтонг oe в его немецком имени звучит так же, как в Moebius или Goethe.

Особый разговор про японцев. Общих правил я не знаю, но систематическая ошибка — переводить комбинацию sh в латинской записи имени как ш. В действительности тут должно быть почти в точности с, как в Honshu или Fukushima.

И всё равно ни один лингвист не угадает, что Borel-Moore homology переводится на один из русских языков как гомологии Стинрода-Ситникова, а фундаментальная группа по-английски называется просто fundamental group, а по-французски — Poincare group…

Михаил Цфасман,
проректор по научной работе и профессор Независимого московского университета:

Приведу несколько примеров:

1. Абсолютно грамотная фраза: Важным компонентом доказательства является рассмотрение неприводимой компоненты рассматриваемой поверхности. Дело в том, что в математике компонента женского рода, а в русском языке компонент — мужского.

2. В одной из первых моих работ неизвестный переводчик перевел исключительная кривая первого рода как exceptional curve of genus one. Однако беда в том, что род (genus) исключительной кривой первого рода (of the first kind) равен нулю.

3. Я заметил, что молодежь, учившаяся за границей, систематически ставит имя человека перед существительным. Например, Дринфельда модулярная кривая вместо модулярная кривая Дринфельда. Поправляю, но безуспешно.

Лев Беклемишев,
член-корр. РАН, г. н. с. Отдела математической логики МИАН:

Наиболее часто приходится обсуждать вопрос, как лучше переводить тот или иной новый термин на русский язык и при этом бороться с небрежным отношением к родному языку (сейчас очень принято заимствовать английские термины напрямую или даже в искаженном виде, но духу русского языка это иногда противоречит).

Но если говорить о ложных друзьях в духе примера В.А. Васильева, то и таких случаев достаточно. Например, одно из главных понятий теории алгоритмов — это понятие перечислимого множества. Раньше их называли еще рекурсивно перечислимыми. Соответствующий английский термин — recursively enumerable set. В последнее время его всё больше заменяют на computably enumerable set, и даже по-русски иногда приходилось слышать о вычислимо перечислимых множествах (по-моему, это последнее — издевательство над русским языком).

При переводе одной из моих первых работ, который был сделан в ту эпоху, когда автор русской статьи не имел никакого влияния на процесс ее перевода на английский, термин перечислимое множество был переведен попросту как countable set. Последнее означает на самом деле совсем иное, а именно всем математикам известное счётное множество. До сих пор переживаю по этому поводу, так как оттиски той работы приходилось всегда дарить с какими-то извинениями из-за неверных формулировок теорем.